Экономика вслепую

ГЛАЗЬЕВ: Это положение противоречиво. С одной стороны, демонстрируются благополучные так называемые макроэкономические индикаторы, и прежде всего относительно высокие темпы экономического роста (хотя по этому показателю мы занимаем лишь пятое место в СНГ), но на общемировом фоне это выглядит относительно неплохо - около семи процентов в год. 

В то же время продолжается деградация экономики, усиливается ее и без того гипертрофированная сырьевая специализация, старение основных фондов достигло сверхкритического уровня, - износ в целом превышает шестьдесят процентов, а по машинам и оборудованию в некоторых отраслях - восемьдесят пять - девяность процентов. То есть необходима коренная модернизация производственной сферы, производственных аппаратов, и делать это нужно на основе новейшего технологического уклада. Не пытаясь восстановить старое, нужно пытаться сразу оседлать новую длинную волну экономического роста, которая формируется в мире. 
А для этого у нас есть неплохие возможности; накоплены большие резервы, которые, к сожалению, сегодня совершенно бездарно обесцениваются в иностранных ценных бумагах. Для этого у нас есть еще пока один из крупнейших в мире научно-технологических потенциалов. Но наши ученые в ведущих направлениях развития науки и техники в основном работают за границей, сидят на зарубежных заказах, то есть у нас не создан механизм освоения собственных интеллектуальных ресурсов. Мир, развитые страны, которые сталкиваются сегодня с саморазрушением финансовой системы, находятся в более угнетенном состоянии, чем отечественная экономика, поскольку мы можем сегодня "перескочить" через целые этапы технологического развития, сразу сделав ставку на новейшие технологии нового технологического уклада. Западу предстоит примерно пятилетний период тяжелой структурной депрессии, связанный с тем, что традиционные технологические производственные комплексы уже не дают прежней отдачи, - многие становятся убыточными, капитал освобождается, но пока не может найти применения в новейших технологиях. 
Мы видим, как капитал обесценивается, - лопаются финансовые пузыри, - и поэтому, если мы успеем опередить наших конкурентов, застолбить некоторые ниши на мировом рынке в сфере базовых технологий новейшего технологического уклада, то мы можем оседлать новую длинную волну экономического роста, и в течение ближайших десяти - пятнадцати лет двигаться опережающими темпами - примерно десять процентов роста в год на основе новейших технологий. 
Надо сказать, что в отличие от прошлых лет, когда наша экономика двигалась без руля и без ветрил, куда тянул внешний спрос на российские ресурсы, сейчас правительство более взвешенно подходит к вопросам долгосрочного экономического развития. Принята концепция социально-экономического развития России до 2020-го года; в ней определены ключевые цели, задачи, приоритеты, созданы даже механизмы реализации этих целей, - пока, правда, в основном на бумаге. Это институты развития: банк развития, венчурный фонд, инвестиционный фонд, госкорпорации. Этим корпорациям выделены немалые деньги, и сегодня задача уже стоит практическая.

А что делать - наши власти уже разобрались. Многолетние усилия российских ученых Академии наук с обоснованием необходимости перехода на инновационный путь увенчались успехом...

ГЛАЗЬЕВ: В финансах произошла информационная революция: были внедрены новейшие компьютерные технологии, которые сделали возможным появление огромного количества виртуальных сделок. Сначала возникли так называемые фьючерсы, то есть контракты под будущие обязательства, затем появилась целая серия деривативов, производных инструментов, объектом которых стали не реальные сделки, а лишь намерение совершить сделки. То есть финансовый рынок становится все более виртуальным, агенты стали совершать сделки не по поводу реальных активов или предметов, - нефть, газ, акции, облигации, - а по поводу неких будущих ожиданий, будущих доходов, будущих цен. И сегодня объем этих виртуальных обязательств, ничем не обеспеченных, на порядок, то есть более чем десятикратно, превышает объем реальной экономики США. Рано или поздно этот навес должен был рухнуть... 
То, что сейчас происходит - это развал финансовой пирамиды эмиссии американской валюты, который сочетается с обвалом финансовых пузырей, возникших на базе спекуляций деривативами, производными инструментами. В этой ситуации виртуализации финансового рынка банки оказались неспособными оценивать риски. И они делегировали риски специализированным рейтинговым агентствам. Если, скажем, пятьдесят лет назад банк сам оценивал заемщика и принимал решение, давать ему деньги или не давать, то сейчас банки дают деньги, исходя из рейтингов. И если рейтинговые агентства дают какому-то экономическому агенту инвестиционный рейтинг, значит, ему дают кредиты.

В последние годы перед крахом в Америке можно было получить кредит вообще без всякого обеспечения, просто так, нарисовав какую-нибудь химеру, придя в банк и заручившись убедительной терминологией. Эта раздача кредитов банками дала толчок, особенно в последние два-три года, развитию финансовой пирамиды. Сочетание всех этих проблем и привело к финансовому краху, причем, заметьте: финансовая олигархия настолько цинично относится к своим экономическим обязательствам, что среди банкиров нет даже никакой паники. Их долги национализируют, государство их поддерживает, в их пользу печатаются деньги... 
Помните, была книжка "Финансист" Драйзера? Если тогда банкир разорившегося банка пускал себе пулю в лоб, то сейчас банкир разорившегося банка спокойно кладет себе в карман двадцать миллионов долларов бонуса и идет в конгресс каяться, что, дескать, принимал неправильные решения. А его там гладят по головке и отпускают... 
Изумительно! В экономической системе полностью пропал механизм ответственности. И это еще одна важная причина наступившего краха. Это и есть субъективные, так называемые рукотворные аспекты процесса, а есть объективные, и они на самом деле более важны для понимания того, что нам нужно делать в этой ситуации. Я говорю о процессе перехода мировой экономики к новому технологическому укладу. 
- А именно? 
ГЛАЗЬЕВ: Согласно уже хорошо изученным закономерностям долгосрочного технико-экономического развития, оно происходит волнами. Эти длинные волны открыл в свое время наш соотечественник Николай Дмитриевич Кондратьев, и наши ученые - я в этих исследованиях принимал активное участие - сегодня могут четко показать, как устроена структура мирового технико-экономического развития. Идет циклический процесс перехода с одного технологического уклада на другой. Цикл роста каждого уклада - пятьдесят лет, и когда соответствующий набор производств достигает фазы зрелости, в цепочках уклада начинается падение прибыльности. Экономика как бы насыщается этими товарами...

ГЛАЗЬЕВ: Главная техническая задача сегодня - сбить процентные ставки в экономике. Из-за этого кризиса ликвидности, как выражаются банкиры, то есть практически нехватки денег, процентные ставки выросли более чем вдвое. Ну не может реальный сектор вернуть кредит под двадцать процентов годовых! У нас в промышленности рентабельность в среднем - восемь процентов; как они могут вернуть кредит под двадцать процентов? Поэтому предприятия начинают останавливаться.

А банкиры имеют возможность, взяв дешевый кредит у Центрального банка, этот дешевый кредит превратить в дорогой, взяв, грубо говоря, за шесть процентов, а продав за двадцать пять. И положить себе в карман огромную выручку просто за посреднические услуги. Но это же просто бандитизм, мошенничество. Поэтому в такой ситуации нужно перейти к регулированию процентных ставок. Их придется регулировать, если мы не хотим, чтобы деньги перетекали в спекулятивные операции. 
Нужно, как я уже говорил, отвязаться от эмиссии рублей под иностранную валюту, начать эмиссию рублей под спрос на деньги со стороны своей экономики, а значит, под векселя предприятий, - я использовал бы здесь европейскую модель рефинансирования банков под векселя предприятий. Для этого нужно эти предприятия оценивать, вести мониторинг... В общем, у Центрального банка много работы. 
Сейчас пока Центральный банк в силу некомпетентности людей, которые до сих пор проводили монетарную политику и к ней привыкли (она простая, много ума не надо), упустил время и не создал модель денежного обращения. До сих пор у него нет математической имитационной модели денежного обращения, которую можно было бы проигрывать в разных сценариях. То есть он действует вслепую. Нужно срочно что-то предпринимать для повышения компетентности специалистов нашего Центрального банка. 
Если это будет достигнуто в короткое время, тогда у нас появится уникальный шанс обеспечить дешевыми деньгами перспективные направления экономического роста, освоить новейший технологический уклад, оседлать новую длинную волну экономического роста и соединить промышленную, научно-техническую, структурную политику с денежной, чего до сих пор никогда не было. 
Если удастся реализовать эту комплексную политику, тогда Россия легко проскочит сквозь этот финансовый кризис и мировую депрессию и может, во-первых, выйти на долгосрочную траекторию с темпом десять процентов в год и реально претендовать где-то на пятнадцать, а может, и больше процентов мирового рынка в сфере новых технологий. У нас есть отрасли, передовые по мировым стандартам, - атомная промышленность, ракетно-космический комплекс, авиационная промышленность, лазерные технологии. А это все элементы новейшего технологического уклада, на которые открывается колоссальный спрос...