Сергей Глазьев: для сохранения своего доминирования элита США затеяла гибридную войну

Фото: russtrat.ru

Взгляды российского экономиста и политика, в недавнем прошлом советника президента Российской Федерации по координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, направленной на развитие евразийской интеграции в рамках ЕАЭС, а ныне Министра по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), доктора экономических наук, профессора Сергея Глазьева, вне зависимости от занимаемой им должности, всегда находились и находятся в эпицентре общественного и экспертного внимания

Институт РУССТРАТ предлагает своим читателям интервью с Сергеем Глазьевым по наиболее актуальным проблемам российской и мировой экономики, российской внешнеэкономической стратегии и глобального позиционирования нашей страны в мире.

— Сергей Юрьевич, в Ваших работах утверждается, что нынешний мировой экономический кризис является возможностью для опережающего развития России. В чем конкретно это развитие должно проявляться? И что именно должно служить индикатором, означающим достижения достаточности этого развития?

— Отвечая на ваш вопрос, сперва необходимо отметить очевидное: всякий кризис может быть обращен в модернизацию и подъем экономики, если своевременно умело воспользоваться своими конкурентными преимуществами.

Фундаментальной особенностью переживаемого в настоящее время периода является структурная перестройка мировой экономики, обусловленная сменой технологических и мирохозяйственных укладов. Свойственные этим процессам закономерности определяют периодически происходящие эпохальные изменения, опосредуемые технологическими и социальными революциями, экономическими кризисами и мировыми войнами.

Процесс смены технологических укладов происходит раз в полстолетия и сопровождается технологической революцией, которая обесценивает значительную часть производственного и человеческого капитала, вызывая глубокий экономический кризис и депрессию.

Выход из нее на очередную длинную волну экономического роста требует государственного стимулирования инвестиционной и инновационной активности в перспективных направлениях роста нового технологического уклада. Процесс смены мирохозяйственных укладов происходит раз в столетие и сопровождается социальными революциями и мировыми войнами, которые опосредуют смену институтов регулирования воспроизводства экономики.

Причиной этих потрясений является стремление властвующей элиты доминирующей страны сохранить глобальную гегемонию в условиях утраты конкурентоспособности вследствие появления более эффективной системы управления развитием экономики в одной из периферийных стран. Последняя создает новый центр мировой экономики, расширенное воспроизводство которого постепенно вытесняет старый и формирует новый вековой цикл накопления капитала.

Современная ситуация характеризуется наложением процессов смены технологических и мирохозяйственных укладов, следствием чего становится резонансное усиление кризисных явлений. Типичная для смены технологических укладов гонка вооружений с обострением военно-политической напряженности переходит в мировую войну, которая является закономерной фазой смены мирохозяйственных укладов.

С точки зрения исторических аналогий, нынешнее десятилетие аналогично предшествовавшей Второй мировой войне Великой депрессии. Хотя благодаря колоссальной денежной накачке эмитенты мировых валют смогли смягчить структурный кризис и избежать резкого падения производства, экономики ведущих стран мира пребывают в состоянии длительной стагнации. Накопленные за десятилетие потери потенциального ВВП вполне сопоставимы с ущербом от падения производства в 30-е годы, которое было сравнительно быстро преодолено.

Кризисные явления усугубляет глобальная пандемия. Кстати сказать, вирус, по-видимому, синтезированный в секретных лабораториях США (тому существует множество подтверждений) и вброшенный в Ухань для дестабилизации социально-политической ситуации в КНР с целью дискредитации его руководства и создания хаоса, фактически ускорил структурные изменения в мировой экономике.

Вопреки замыслу американских спецслужб, Китай в результате пандемии усилился и сегодня является единственной страной, восстановившей предэпидемиологический рост и завершающей текущий год на подъеме. Разрушение сложившихся глобальных и региональных торгово-экономических, инвестиционных и производственных цепочек сопровождается резким ростом распространения биоинженерных, цифровых и информационных технологий, составляющих ядро нового технологического уклада.

Очевидным для меня является, что эта гибридная война с использованием валютно-финансового, информационно-когнитивного и биологического оружия затеяна властно-финансовой элитой США для сохранения доминирующего положения в рамках существующего мирохозяйственного уклада. Однако, как и ранее, победителем из этой схватки выйдут те страны, которые своевременно сформируют институты нового мирохозяйственного уклада и освоят базовые производства нового технологического уклада.

И это ответ на ваш вопрос – именно сейчас открывается возможность совершить рывок в экономическом развитии, о котором говорил Президент России, раньше других оседлав новую длинную волну Кондратьева и запустив новый вековой цикл накопления капитала. Ядро нового технологического уклада, прирастающего темпом 35-50% в год, составляет совокупность цифровых, информационных, биоинженерных, когнитивных, аддитивных и нанотехнологий.

На этой технологической основе формируются институты интегрального мирохозяйственного уклада, обеспечивающие сознательное управление социально-экономическим развитием как суверенных государств, так и, потенциально, человечеством в целом. Достигается это путем сочетания государственного стратегического планирования и рыночной конкуренции на основе государственно-частного партнерства.

России для обеспечения экономического суверенитета и безопасности от внешних геоэкономических и рыночно-конъюнктурных угроз во что бы то ни стало нужно на первых ролях войти в новый технологический уклад и стать лидером нового – интегрального – мирохозяйственного уклада.

У нас нет для этого ни природно-ресурсных, ни человеческих ограничений, мы имеем огромные научно-технологические заделы, а также не вовлеченные в экономический оборот производственные мощности. Реализация в полном объеме только неиспользуемого производственного потенциала кардинально преобразит российскую экономику.

Нами разработана стратегия опережающего экономического развития, которая обеспечит рост производства в России на 8-10% в год при условии опережающего роста инвестиций в основной капитал.

— Возможно ли создание контура планирования внутри рыночной экономики? Нужно ли создание современного варианта Госплана хотя бы для выполнения нацпроектов и указов Президента? Сейчас стало модным различным ведомствам создавать всякого рода «стратегии», однако, в масштабе страны они никак между собой не связаны. Есть ли вообще у нас стратегическое планирование?

— Есть разработка разрозненных, никак не корреспондирующих друг с другом документов стратегического планирования. Но нет их реализации, так как нет ответственности за достижение запланированных целей. Контур планирования есть во всех развитых и успешно развивающихся странах, хотя апологеты «невидимой руки рынка» в системе управления развитием экономики по-прежнему настойчиво отпираются от любого планирования как угрожающего «свободной стихии» рыночных сил.

{shortArticle:85788:Трамп утверждает, что победил на президентских выборах в США}

Цена этого подхода хорошо известна – беспрецедентный уровень внешнеэкономической зависимости, ежегодный вывоз капитала на сумму 100 млрд. долл., невозможность создания суверенного контура финансирования инвестиций в развитие экономики.

И даже принятый в 2014 г. по инициативе главы государства закон о стратегическом планировании в угоду исполнителям оказался паллиативным актом с отсутствием стройной системы коллегиальной и персональной ответственности представителей федеральных органов исполнительной власти за результаты их деятельности.

В частности, за срыв поставленных Президентом целей обеспечения темпов экономического роста выше среднемировых, повышения уровня и качества жизни граждан, увеличения нормы накопления до 27% ВВП.

В нынешней системе координат роль Госплана могло бы выполнять Минэкономики, но его полномочия в таком случае должны быть подняты до уровня прямого подчинения Президенту.

У нас же под велеречивые выступления и создание ставших модными «образов будущего» в виде разного рода «бумажных» стратегий наблюдается скорее имитация планирования: закон не реализуется, а не предусмотренные им нацпроекты исполняются в среднем не более чем на 40-50%, и то, если верить отчетности по формальным показателям.

Между тем, без стратегического планирования перевод российской экономики на новый технологический и мирохозяйственный уклады невозможен. Оно позволяет кардинально повысить эффективность как государственного управления, так и деятельности частных предприятий.

К примеру, сочетая государственное планирование и рыночную самоорганизацию, государственный контроль за движением денег и частное предпринимательство, интегрируя интересы всех социальных групп вокруг цели повышения общественного благосостояния, КНР демонстрирует рекордные темпы роста инвестиционной и инновационной активности, более тридцати лет лидируя в мире по темпам экономического роста.

И сейчас, генерируемые стратегическим планированием мобилизационные возможности китайской экономики позволили ей с честью преодолеть последствия пандемии и еще более решительно приступить к строительству общества всеобщего благосостояния.

Когда ткань государственного управления пронизывает стратегическое планирование, то можно безошибочно направлять регулирующее воздействие туда, где это необходимо. Например, предоставлять целевое кредитование для инвестиций в перспективных направлениях развития нового технологического уклада. Без этого Россия обречена на дальнейшее отставание в арьергарде процессов глобальной структурно-технологической трансформации в рамках ежегодно продлеваемого стагнационного сценария «Статус-кво».

А оставшихся еще сторонников либеральной глобализации я призвал бы не воспринимать устрашающее их понятие планирования как эвфемизм огосударствления экономики. Оно как раз-таки призвано гармонизировать разнонаправленные частные и общественные интересы для целей повышения конкурентоспособности экономики.

В нашей ситуации никто, кроме государства, не задаст инициирующий инвестиционный импульс. Для этого государственная банковская система должна работать на цели развития, а не прокрутки стабилизационного фонда на валютно-финансовом рынке.

— Ваша программа утверждает необходимость перехода к реализации стратегии модернизации и опережающего развития российской экономики на передовой технологической основе. Что значит – опережающее? Опережающее относительно чего, по каким критериям, в каких размерных единицах?

— Совершенно верно, и эта программа опережающего развития российской экономики родилась не сегодня, коллектив ученых и экспертов под моим кураторством работает над этой программой много лет, постоянно уточняя ее. Общим местом в ней является понимание инвариантности направления усилий государства по стимулированию экономического развития на основе опережающего роста производств нового технологического уклада и форсированного освоения институтов нового мирохозяйственного уклада.

• В условиях технологической многоукладности российской экономики оптимальной является смешанная стратегия ее развития предусматривающая, во-первых, опережающее становление базисных производств нового технологического уклада. Это требует концентрации ресурсов и развертывания специальных инструментов рефинансирования в сферах производства нового технологического уклада.
• Необходимо стимулирование инновационной активности в целях динамического наверстывания отставания в тех производствах, где наблюдается незначительное отставание от передового в мире уровня.
• В безнадежно отставших отраслях необходима реализация стратегии догоняющего развития с опорой на импорт технологий и воплощающие передовой технический уровень иностранные инвестиции.
• Нужны крупномасштабные инвестиции в углубление переработки сырьевых ресурсов, направляемых сейчас на экспорт.
• Необходимо всемерное стимулирование инновационной активности в целях полномасштабной реализации сохранившегося научно-технического потенциала.

Реализация такой смешанной стратегии опережающего развития требует стимулирования спроса на новую продукцию, в том числе через госзакупки, а также обеспечение финансирования роста новых технологий посредством долгосрочного доступного кредита.

Реализация смешанной стратегии опережающего развития предполагает решение следующих задач экономической политики.

В технологической области стоит выращивания конкурентоспособных на мировом рынке предприятий, осваивающих технологии современного технологического уклада. Одновременно должны быть созданы условия для опережающего становления новейшего технологического уклада, включающие государственную поддержку соответствующих фундаментальных и прикладных исследований, развертывание инфраструктуры подготовки кадров необходимой квалификации, создание информационной инфраструктуры.

В институционной области стоит задача формирования такого хозяйственного механизма, который обеспечил бы перераспределение ресурсов из устаревших и бесперспективных производств, а также сверхприбыли от экспорта природных ресурсов в производственно-технологические системы современного и нового технологических укладов, концентрацию ресурсов в ключевых направлениях их развития, модернизацию экономики, повышение ее эффективности и конкурентоспособности на основе распространения новых технологий.

Решению этой задачи должны быть подчинены меры по формированию институтов развития, реструктуризации неплатежеспособных предприятий, регулирование внешней торговли, научно-технологическая, промышленная, финансовая политика государства.

Макроэкономическая политика должна обеспечивать благоприятные условия для решения перспективных задач, гарантируя выгодность производственной деятельности, хороший инвестиционный и инновационный климат, поддерживание благоприятных для развития нового технологического уклада ценовых пропорций и других параметров хозяйственного механизма, способствуя преодолению дезинтеграции и демонетизации экономики.

Сочетанием мер макроэкономической, структурной и институциональной политики должна быть решена задача преодоления инвестиционного кризиса, предполагающая трехкратное повышение объема инвестиций в развитие производства.

На микроуровне необходимо восстановить связь между созидательной общественно полезной деятельностью и доходами хозяйствующих субъектов, создать условия, стимулирующие конструктивную мотивацию предпринимательской деятельности на повышение эффективности производства, внедрение прогрессивных нововведений и освоение современных технологий, трансформацию доходов и сбережений в инвестиции.

Впрочем, реализации всех приведенных составляющих опережающего развития вновь упирается в системообразующую компоненту – стратегическое планирование.

— В Ваших работах есть ряд базовых посылов, как бы противоречащих друг другу. Например, с одной стороны, говорится, что опережающая модернизация (цитата) «позволит России избежать роли жертвы нынешнего кризиса и обернуть его в свою пользу — войти в ядро нового мирохозяйственного уклада и оседлать новую длинную волну технико-экономического развития». Но в то же время рекомендуется остановить вывоз капитала и зависимость российской экономики от зарубежных рынков сбыта. Как это может сочетаться?

— Здесь нет никакого противоречия. Для того и необходимо остановить бегство капитала, чтобы направить инвестиции в развитие производств нового технологического уклада. Замечу, что новый мирохозяйственный уклад предусматривает восстановление валютного регулирования и контроля, в том числе с точки зрения ограничения вывоза капитала исключительно в нужных для развития национальной экономики целях.

В КНР и Индии, формирующих две политических разновидности нового мирохозяйственного уклада действует достаточно жесткая система ограничений на вывоз капитала. Мои предложения в части деофшоризации российской экономики, хоть медленно, но начали реализовываться.

Восстановление валютного регулирования необходимо, чтобы расширять кредитование инвестиций в нашу экономику, чтобы мы избавились от зависимости от зарубежных сырьевых рынков, стимулировали экспорт уникальной высокотехнологической продукции.

Вместо сырьевого и финансового донора на периферии мирового разделения труда стать генератором интеллектуальной ренты за счет технологического превосходства.

По силам ли нам это? Да, по силам. Однако, пока кредитование производственных инвестиций остается менее выгодным, чем спекулятивная игра на рынке банального перекладывания из валюты в валюту, а экспорт сырья выгоднее поставок на рынки третьих стран продукции переработки, экспорт капитала с его оставлением в зарубежных «тихих гаванях» выгоднее его инвестирования в воспроизводственные контуры российской экономики, Россия останется сырьевым донором.

{shortArticle:85791:Проблема справедливости: сверхвостребована, но не проработана}

Такое место в мировой экономике нам отведено пресловутым «Вашингтонским консенсусом», по его рецептам и догмам, обозначаемым на регулярной основе МВФ и Всемирным банком, мы уже много лет живем. Его рекомендациям и предписаниям подчинена политика российских денежных властей, которые не желают признавать за Россией право на суверенитет в валютно-финансовой сфере.

— Снижение зависимости от мировой экономики предполагает рост уровня автаркичности, т.е. закрытости новой российской экономики, ее максимальный, в идеале до полного, переход на самообеспечение во всем, от сырья до технологий, от оборудования до потребления. Однако закрытость одновременно исключит Россию из общемирового хозяйственного уклада. Потому что доминировать там будут США, ЕС, Китай, словом, все прочие. Как Вы считаете, существует ли такая дилемма для нашей страны?

— Сама постановка вопроса об отгораживании открытой экономики от остального мира является некорректной. Мои, так называемые, оппоненты и критики, кстати, часто используют этот прием, обвиняя меня в желании опустить некий железный занавес в новой редакции, что по определению невозможно.

Как ученый-экономист и практик я, напротив, постоянно упираю на необходимость «держать двери открытыми», но только в интересах России. Не для того, чтобы из нас высасывали финансовые ресурсы, мозги, компетенции, а для равноправного, взаимовыгодного, гармоничного и созидательного сотрудничества.

Нужно создавать у себя центры глобальной конкурентоспособности в сфере высоких технологий с оставлением добавленной стоимости у нас, в России и едином экономическом пространстве Евразийского союза. Для этого, как я уже подчеркивал, мы должны опираться на институты и механизмы нового мирохозяйственного уклада, которые наши партнеры в Азиатско-Тихоокеанском регионе успешно апробировали и показали их высокую эффективность.

Стратегия Президента России на выстраивание равноправных и взаимовыгодных отношений государств в процессе евразийской экономической интеграции органично сочетается с инициативой международного экономического сотрудничества КНР «Один пояс – Один путь».

Мешает нашей полноформатной кооперации, блокируя реальное стратегическое партнерство с КНР, приверженность российской властно-финансовой элиты доктрине Вашингтонского консенсуса, ориентированной на обслуживание интересов международного капитала.

Доминирующее властно-хозяйственное положение компрадорской олигархии и коррумпированной банкократии затрудняют формирование в России институтов нового мирохозяйственного уклада и ее последовательное участие в коалиции за созидание будущего Евразии.

Важнейшей опорной конструкцией будущего Евразии является формирование новой архитектуры международных валютно-финансовых отношений, в которой, кроме России и КНР, объективно заинтересованы все страны, подвергающиеся риску гибридной войны со стороны США и эмитентов других мировых валют, а также желающие избавиться от колониальной зависимости и неэквивалентности внешнеэкономического обмена.

Коалиция за переход к новому мирохозяйственному укладу могла бы объединить страны ШОС, СНГ и АСЕАН, а также латиноамериканские страны Боливарианского альянса и сохраняющие суверенитет страны Ближнего и Среднего Востока.

Указанный императив – суверенизации валютно-финансового пространства в широком географическом контексте – позволяет сделать весомый вклад в реализацию инициативы Президента России по формированию Большого евразийского партнерства. Цель, повторюсь, — превращение Евразии в зону мира, сотрудничества и процветания.

Ее достижение предусматривает решение задач формирования преференциальных режимов торгово-экономического сотрудничества, развития материковой транспортной, информационной и энергетической инфраструктуры, сочетания национальных планов развития и гармонизации международной производственно-технологической кооперации, перехода к справедливой системе валютно-финансовых отношений, а также прекращения существующих и недопущения новых вооруженных конфликтов.

При определении средств решения этих задач нужно учитывать особенности социально-экономического и политического устройства евразийских государств. Партнерство не предполагает их унификации.

Оно исходит из безусловного уважения национального суверенитета участвующих в интеграции государств, невмешательства в их внутренние дела, сохранения разнообразия их хозяйственной и политической культуры как необходимого условия добросовестной конкуренции национальных юрисдикций и совместного развития на основе сочетания конкурентных преимуществ.

Партнерство должно формироваться на основе гибкой системы правовых норм, совместных проектов и институтов, учитывающих разнообразие интересов участников и сугубо добровольный характер сотрудничества. Интеграция в партнерство может быть только разноскоростной и разноуровневой, предоставляющей каждому участнику свободу выбора пакета обязательств.

Такая широкая евразийская коалиция опирается на многовековой исторический опыт сотрудничества и совместной созидательной деятельности народов Евразии. Предложенная руководством КНР формула «народов одной исторической судьбы человечества» подтверждает высказанную столетие назад русскими философами идею евразийской интеграции на основе общего исторического опыта народов Евразии.

— Эмиссия доллара – как долго США могут продолжать накачивать свою экономику дутыми деньгами из воздуха? И чем Ваше предложение о повышении монетизации российской экономики отличается от действий американского ФРС?

— До тех пор, пока другие страны принимают доллар – более половины эмиссии растекается по миру за пределами США. В той мере, в которой мы номинируем и осуществляем экспортно-импортные операции в американском долларе, мы, по сути, кредитуем американскую экономику, принимая на себя и часть покрытия их суверенного долга и военные расходы. США же получают сеньораж – ренту, возникающую в связи с эмиссией доллара.

Евразийская интеграция лишена пока собственной международной валюты, роль которой выполняют в большей части американский доллар и евро. Следствием этого становится неэквивалентность экономического обмена, обусловленная односторонним присвоением эмитентами мировых резервных валют сеньоража в объеме их использования другими странами.

Здесь важно дать пояснение. Сеньораж – разница между номиналом и себестоимостью создания денег (для современных фидуциарных денег она составляет бесконечно малую величину) — является инструментом извлечения сверхприбыли для финансирования экономической активности.

В рамках же реализуемой Банком России денежной эмиссии под покупку иностранной валюты происходит обратный процесс: такие деньги, для создания которых необходимо вначале произвести и продать продукцию на экспорт или привлечь иностранные инвестиции не только не способны обеспечить развитие, но и становятся инструментом скрытого ограбления страны, отдающей свой национальный доход и богатства за ничем не обеспеченные иностранные денежные знаки.

Отличие нашего программного предложения – целевая кредитная эмиссия в целях финансирования инвестиций в перспективные направления развития экономики, осуществляемая посредством рефинансирования коммерческих банков под специальные инвестиционные контракты и проекты государственно-частного партнерства, где каждая из сторон принимает на себя строгие обязательства по реализации планов производства, обеспечению занятости и т.д.

При этом этот ресурс, направляемый вдоль производственных цепочек (напомню, промышленность в среднем загружена наполовину) не вызывает инфляционного эффекта, а напротив, способствует повышению эффективности и росту производства и, значит, снижению издержек и увеличению предложения товаров, способствуя снижению цен.

— Ждёт ли экономику Китая крах из-за закрытия доступа на американские рынки? Сможет ли Китай выйти из противостояния с США с опорой на внутренний рынок?

— Наоборот, из нынешнего виража противостояния, связанного с так называемой «торговой войной», Китай выходит более окрепшим и еще более мотивированным на достижение стратегических целей.

Это – к вопросу о том, как государство способно обращать себе на пользу даже ситуации, по всем параметрам близкие к патовым. Денежные власти КНР воспользовались декапитализацией финансового рынка, чтобы консолидировать национальный контроль над зависимыми от иностранных акционеров сегментами китайской экономики.

Она, несомненно, станет еще более эффективной вследствие падения цен на энергоносители и сырьевые товары, а также более привлекательной для иностранных инвестиций. Хотя падение производства вследствие остановки предприятий в течение эпидемии оценивается в 50-70 млрд. долл., оно быстро восстановилось, в то время как США и ЕС только предстоит его пережить.

При этом КНР удалось избежать банкротств системообразующих банков и предприятий, принадлежащих и поддерживаемых государством, которое полностью контролирует банковскую систему страны, ее транспортную, энергетическую и социальную инфраструктуру.

Руководство КНР с честью вышло из испытания пандемией, с еще большим энтузиазмом приступив к восстановлению производства, торговли, внешних связей.

В результате несущие конструкции нового мирохозяйственного уклада укрепились за счет усиления дисциплины всех социальных групп, мобилизации ресурсов, солидарной ответственности, а также повышения авторитета власти, воля которой продемонстрировала непоколебимость.

Если хотите, этот экзамен на прочность был им необходим для того, чтобы провести обстоятельную ревизию своих ресурсов и возможностей, чтобы скорректировать тактику поведения, но магистральная линия остается непоколебимой.

— Что препятствует более интенсивному развитию связей между российской и китайской экономиками? В чем отличие связей между нашими экономиками от американо-китайских торгово-экономических отношений?

— Частично я уже ответил на этот вопрос, обозначив угнетающий фактор неэквивалентности внешнеэкономического обмена. В плане подлинно партнерских отношений с КНР в рамках ли концепции «Одного пояса – Одного пути», или в рамках конструирования Большого евразийского партнерства мы должны быть суверенны и интересны экономически и технологически. Поставки чистого сырья, или продукции невысокого передела закрепляют за Россией роль сырьевого придатка и зависимой экономики.

Критически важное значение, с точки зрения позиционирования России как полноправного игрока, имеет модель финансирования экономического роста. На сегодня она сводится к ограничительной денежно-кредитной политике и не имеет перспектив в силу отсутствия внутренних источников кредитования взаимной торговли и совместных инвестиций. Как результат, нашим развитием управляют те, кто покупает наше сырье и дает кредиты и инвестиции, а следствием этого становится сырьевая специализация.

Встраивание в принципиально новую модель развития в рамках интегрального мирохозяйственного уклада позволяет кардинально переосмыслить роль государственных институтов, инвестиционного стимулирования роста производства, самого целеполагания государственного управления развитием экономики.

От косности и зашоренности уже нигде не работающими рецептами отжившего уклада необходимо, наконец, перейти к финансовому форсажу, аккуратно вводя в практический оборот стимулирующие рост инструменты и механизмы.

Наша программа опережающего развития российской экономики предусматривает весь спектр отработанных и готовых к реализации мер: валютно-финансовых, денежно-кредитных, налогово-бюджетных, в области гармонизации трудовых отношений и отношений собственности.

— В одном из своих недавних интервью Вы упомянули о необходимости проведения альтернативных исторических исследований, в частности, упомянули теорию Фоменко-Носовского. Не могли бы Вы более подробно рассказать об этой части Ваших взглядов? Какие конкретно факты Вы считаете не укладывающимися в рамки традиционной скалигеровской историографии?

— Вы поддаетесь на искусственно инспирированный ажиотаж, связанный всего лишь с упоминанием, что называется, по касательной необходимости актуализации общего культурно-исторического наследства народов Евразии. Мой тезис заключается в том, что без общей идеологии интеграционного строительства, опираясь исключительно на соображения извлечения экономической выгоды, общего будущего не построить не то что на пространстве Евразии, но и в России

{shortArticle:85760:Большой террор, или Вся правда о репрессиях (Евгений Спицын)}

В упомянутой вами публикации я лишь пригласил читателя подумать над совместным созиданием и насыщением новыми смыслами обществознания, которое сегодня нам дает весьма усеченное, а зачастую, как в случае, навязанной нам норманнской теории происхождения Государства Российского, унизительное представление о нашем прошлом.

Современное обществознание, включая историю, неспособно ответить на вопрос: кто мы такие сегодня? В качестве одного из примеров искажения я привел критику официальной историографии, начиная с основателя Московского Университета М.В.Ломоносова. В официальной исторической науке сегодня столько аномальных фактов, нестыковок и явных исторических подлогов, на которые указывают математики, что явно говорит о глубоком кризисе этой науки.

Небольшая ссылка на их позицию и – обратите внимание – какие оскорбления, вместо научных аргументов, полились из-под пера формальных руководителей нашей исторической науки. Одна постановка вопроса, как тут же коллективное письмо-донос с отсутствием фактов и аргументов.

На эту брань я ответил циклом статей в издании «Военно-промышленный курьер», в которых, приводя доводы, задал им ряд вопросов, весьма конкретных и требующих их обширного багажа исторических знаний. До сих пор ответа от них я так и не получил.

К сожалению, как мы видим, нашим прошлым продолжают управлять исходя из мифов, сфабрикованных более двухсот лет назад ангажированными немецкими специалистами исходя из политических целей тогдашнего прозападного руководства страны.

Прямо скажем, что смысл этой мифологии заключался в обосновании неспособности народа России к самостоятельному государственному строительству.

Она не ушла в прошлое и до сих проявляется в претензиях русофобствующей агентуры на управление Россией, в поучениях из Вашингтона, безапелляционных оценках из европейских столиц, в геноциде русского населения Украины. Официальная историческая мифология продолжает программировать наше общественное сознание на ощущение беспомощности и внешней зависимости.

О масштабности мифотворчества в общественных науках убедительно свидетельствует нынешнее состояние общественного сознания на постсоветском пространстве. Оно представляет собой причудливое нагромождение старых и новых мифов, в которых люди окончательно теряют систему координат для оценки происходящих событий и правильного понимания своих интересов.

Это крайне негативно сказывается на состоянии интеллектуального потенциала нации, теряющей историческую почву под ногами. Общество, состоящее из «иванов, не помнящих родства», не способно к созидательному массовому творчеству, лежащему в основе современного развития экономики, становится жертвой хищнической олигархии и отражающих ее интересы социал-дарвинистов.

Я призываю к междисциплинарной научной дискуссии, чтобы разобраться в фундаментальных основах нашего государственного строительства. Без этого обрести реальный суверенитет и создать эффективную систему управления социально-экономическим развитием нашей страны едва ли получится. Не поверив в себя, мы будем непрестанно следовать путем заимствования и наверстывания, а не самостоятельного созидания собственного будущего.

В обществознании давно назрела необходимость научной революции. По своему масштабу она будет сопоставима с революцией в медицинской науке, произошедшей столетие назад. Сегодняшний мейнстрим экономической мысли можно сравнить со средневековой медициной, которая лечила все болезни кровопусканием и обосновывала латинской терминологией претензии лекарей на тайное знание и высокое вознаграждение вне зависимости от результатов лечения.

Нужен переход от патологоанатомических изысканий и наукообразной схоластики к разработке теории развития общества как целостного и постоянно меняющегося организма. В экономических науках сделаны определенные шаги в этом направлении. Постепенно формируется новая парадигма на основе эволюционной и институциональной экономики, системного анализа и синергетики.

Она преодолевает догматизм и формализм неоклассического синтеза, господствовавшего до последнего времени в экономическом образовании. Но настоящий прорыв в обществознании возможен только на основе междисциплинарного подхода, интегрирующего научные знания в области экономики, социологии, психологии и, конечно же, истории.

Без надежной исторической основы обществознание не может обрести твердую почву для строительства достоверных теоретических конструкций.

— Сергей Юрьевич, большое спасибо за содержательное интервью.